Ковид-диссиденты, участники «антимайдана» и обвиняемые в госизмене

Первый этап путинской «спецоперации» против Украины завершился созданием на юге страны оккупированного плацдарма, прилегающего с одной стороны к присоединенному Крыму, с другой — к территории самопровозглашенной ДНР. Под контроль российских военных попала большая часть Херсонской области и часть Запорожской.

В занятых городах стали создаваться «военно-гражданские администрации», камуфлирующие оккупационный характер новой власти. Кремль пытается разыграть на этих землях крымско-донбасский сценарий 2014 года, но результат — значительно больше, чем тогда — будет зависеть от исхода боев.

Об этом говорится в публикации «Медузы».

Одиннадцатого мая подконтрольные России власти Херсонской области заявили о включении региона в состав РФ фактически как о решенном вопросе — причем не на основе референдума, как в Крыму, а на основе обращения к Путину «новых властей» области.

«Никаких ХНР на территории Херсонской области создаваться не будет, референдумов не будет. Это будет один единый указ на основании обращения руководства Херсонской области к президенту Российской Федерации, и будет просьба ввести область в состав полноценного региона Российской Федерации», — заявил Кирилл Стремоусов, которого называют заместителем главы новой «военно-гражданской администрации» региона (кто это такой, расскажем ниже).

Представители Москвы отреагировали на эти заявления осторожно. Пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков в ответ на просьбу прокомментировать слова Стремоусова заявил, что «определять свою судьбу должны жители Херсонской области» и что этот вопрос «должен быть четко и тщательно выверен и оценен юристами», поскольку «подобные судьбоносные решения должны… быть абсолютно легитимными, так, как это было в случае с Крымом». Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, в свою очередь, подчеркнула, что «решение могут принять только жители Херсонской области, и какое они примут — это их право».

Уже на следующий день Стремоусов сказал, что обращение к Путину — вопрос не ближайших дней, а «обозримой перспективы», и последует оно не раньше, чем «мы завершим все интеграционные процессы».

Так или иначе российские власти точно заинтересованы в том, чтобы сохранить контроль над сухопутным коридором в Крым, а также над Северо-Крымским каналом, снабжающим полуостров водой (с первого дня войны канал полностью перешел в руки российских войск). В прошлом блокада этой водной инфраструктуры со стороны Украины приводила к дефициту питьевой воды в Крыму. В таких условиях появление на этих землях квазигосударственных образований по образцу самопровозглашенных республик Донбасса не стало бы чем-то неожиданным.

Надежды Кремля и реальность украинской политики

Российское руководство, очевидно, исходило из надежд (и представлений) 2014 года, когда внутренняя смута в Украине позволила Москве играть на сепаратизме недовольных регионов. В Кремле рассчитывали на лояльность части местных элит, связанных с Партией регионов экс-президента Виктора Януковича, и низовые движения типа «антимайданов». Тогда предполагалось, что «парад суверенитетов» юго-восточных областей Украины приведет к созданию конфедерации «Новороссия», которая, в свою очередь, станет протекторатом РФ.

Активным сторонником этого плана был Олег Царев, бывший депутат Верховной рады от Партии регионов, который и сейчас агитирует за установление российской власти над югом Украины. (В 2014-м Царев покинул Украину под угрозой уголовного дела о сепаратизме, а затем был заочно осужден на 12 лет заключения.)

По большому счету этот план — за исключением небольшой части Донбасса — не сработал даже тогда. И даже в самопровозглашенных ДНР и ЛНР «элиту», по сути, пришлось создавать заново, поскольку представители старой областной власти в основном остались верны Киеву или сохранили нейтралитет.

Между тем за восемь лет ситуация изменилась в еще менее выгодную для России сторону: уровень консолидации элит и общества вокруг суверенитета Украины беспрецедентен, а желающих выступать в роли российских коллаборационистов не в пример меньше. Более того, конкретно в Херсонской области пророссийские выступления даже в 2014 году были намного слабее, чем в Донбассе, Харькове и даже в соседней Запорожской области.

В областном и в городском совете Херсона, избранных осенью 2020 года, большое представительство получили члены наиболее пророссийской среди украинских партий — «Оппозиционной платформы — За жизнь» (ОПЗЖ) олигарха Виктора Медведчука, которого называют «кумом Путина». Но местные депутаты не спешили проявлять лояльность оккупационным властям.

«Мы из разных партий, но сейчас у нас одна партия — партия украинцев, и мы все против всевозможных ХНР», — заявил в середине марта лидер фракции ОПЗЖ в горсовете Херсона Юрий Стельмашенко. На той же позиции стоял и мэр города Игорь Колыхаев из партии экс-президента Петра Порошенко: «Люди хотят жить в украинских Херсоне и области, а не в квазиреспублике».

До 26 апреля Колыхаев продолжал работать в городе, сохраняя лояльность Украине и украинский флаг над мэрией. Но в качестве альтернативы украинским выборным властям российские военные начали формировать в захваченных городах «военно-гражданские администрации», к которым привлекают и местные кадры, в основном второго-третьего эшелона.

Лучший мэр 2008 года

Самым влиятельным региональным политиком, поддержавшим российскую оккупацию на юге Украины, стал Владимир Сальдо. В течение 10 лет, с 2002-го по 2012-й, он был мэром Херсона (в 2008-м признавался лучшим градоначальником Украины), затем народным депутатом от той же Партии регионов. В качестве народного депутата в январе 2014 года он голосовал за «диктаторские законы» Януковича, направленные против Майдана.

Он имеет бизнес-интересы в сфере строительства, известен как крупный жертвователь Украинской православной церкви Московского патриархата, имеет награды от РПЦ (за восстановление Свято-Успенского собора в Херсоне). После падения власти Януковича Сальдо регулярно был гостем ток-шоу на российских федеральных каналах.

В 2016 году Сальдо обвиняли в попытке похищения херсонского бизнесмена на острове Доминикана, который якобы располагал компроматом на экс-мэра: записями, где он хвастался своими переговорами с агентами ФСБ в 2014-м. Тогда СБУ начала проверку по фактам возможного сотрудничества Сальдо с российскими спецслужбами (обвинений в итоге выдвинуто не было).

На местных выборах 2020 года Сальдо вновь баллотировался в мэры Херсона, но проиграл во втором туре как раз Игорю Колыхаеву. Его личная партия «Блок Владимира Сальдо» получила очень ограниченное представительство в местных органах самоуправления: пять депутатов (из 64) в областном совете, девять депутатов (из 76) в горсовете Херсона.

Первоначально Сальдо занимал осторожную позицию в отношении оккупационных властей, а его помощница утверждала, что российские власти принуждают его к сотрудничеству. В середине марта экс-мэр появился на митинге в поддержку нового порядка — и объяснил это как раз тем, что хотел не дать радикальным пророссийским активистам провозгласить «Херсонскую народную республику».

Шофер и ковид-диссидент в «Комитете спасения»
Именно тогда Сальдо оказался в числе создателей коллаборационистского «Комитета спасения за мир и порядок», а месяц спустя, 26 апреля, возглавил военно-гражданскую администрацию Херсонской области. В этот день проукраинский горсовет во главе с Колыхаевым был захвачен российскими войсками.

Украинская Генпрокуратура объявила ему подозрение по статье о госизмене. Городскую администрацию, уже перешедшую под российский контроль, тогда же возглавил некий Александр Кобец, по данным украинских СМИ, ранее работавший водителем мэра Игоря Колыхаева.

Партнером по «Комитету спасения» стал местный пророссийский блогер Кирилл Стремоусов, бывший рыбинспектор, который с конца нулевых занимается политическим активизмом. Стремоусов исповедует эксцентричную систему взглядов, основанную на смеси праворадикальной версии православия и эзотерической «Концепции общественной безопасности», популярной среди российских ультраправых. Его неоднократно задерживали за драки с оппонентами и хулиганские выходки. С 2018 года его карточка есть на украинском сайте «Миротворец». Во время пандемии коронавируса Стремоусов был организатором протестов против карантинных ограничений. В 2020 году он также баллотировался в мэры Херсона и получил 1,3% голосов. Семнадцатого марта 2022 года Стремоусову было предъявлено подозрение в госизмене.

Другие члены комитета тоже были связаны с движением олигарха Медведчука, запрещенной с 2015 года Компартии Украины и различными пророссийскими организациями. После 2014 года у многих из них были проблемы с украинскими спецслужбами. Например, одна из активисток комитета, Татьяна Кузьмич проходила по делу о госизмене, но в 2020-м была освобождена под залог.

Осторожные «народные мэры» Запорожья

В соседней Запорожской области, в городах, которые заняли российские власти, тоже были сформированы оккупационные администрации. Опираться также приходится на людей, не очень известных даже местным жителям.

В Мелитополе самоназначенным мэром стал Владимир Рогов, в прошлом соратник Олега Царева и один из организаторов «антимайдана» в Запорожье. В сентябре 2014-го в процессе обмена пленными он оказался в России, где регулярно выступал в медиа как глава «Комитета по госстроительству Новороссии» и лидер движения «Славянская гвардия», а также активно собирал помощь для ДНР и ЛНР. В марте 2022 года он стал называть себя членом «военно-гражданской администрации Запорожской области».

Новым «народным мэром» Мелитополя стала Галина Данильченко, депутат горсовета от партии «Оппозиционный блок». Это еще один осколок пророссийской Партии регионов, которым руководит Евгений Мураев — до войны его называли возможным руководителем общеукраинского коллаборационистского правительства.

Само словосочетание «народный мэр» тоже пришло из 2014 года — они (а также «народные губернаторы») стали первыми публичными фигурами донбасского сепаратизма. Очень скоро их, как правило, сменяли другие люди.

Самоназначенные мэры появились также в Бердянске — представитель карликовой партии «Союз левых сил» Александр Сауленко, в Энергодаре — инженер Запорожской АЭС Андрей Шевчик.

Под контролем России и донбасских сепаратистов сейчас около двух третей Запорожской области. И тем не менее местный пророссийский актив ведет себя осторожно, вероятно опасаясь неопределенности и возможной мести со стороны украинского подполья. Особенно после убийства в Херсоне пророссийских активистов Павла Слободчикова и Валерия Кулешова. Имена виновных до сих пор не названы.

Присоединение к Крыму

Пусть даже конкретные планы в отношении занятых территорий по-прежнему не озвучены (если они вообще существуют), но там идет поступательная административная ассимиляция: украинскую государственную символику меняют на российскую, вводится в обращение рубль, началось вещание российских телеканалов.

Представители оккупационных администраций уже начинают строить планы на будущее. Так, Владимир Сальдо в интервью ТАСС рассказывает: «Если будет здесь Российская Федерация, то весь свод законов, структура и построение властных полномочий будет именно российское… Может быть — это мое предположение, — будет создан какой-то федеральный округ, в который войдет Крым, Херсонская, Запорожская области, но область будет оставаться областью. Планов изменения административно-территориального устройства нет».

Крымские управленцы действительно осуществляют своеобразную экспансию на юг Украины. С 15 апреля на территории Херсонской области начал вещание телеканал «Крым 24», крымские власти занимаются поставками гуманитарной помощи. Ходят слухи, что глава Крыма Сергей Аксенов был бы не прочь возглавить новую агломерацию под эгидой Крыма. К агитации за этот план подключились даже пророссийские организации крымских татар. «Крымские татары считают правильным, справедливым и исторически оправданным возвращение этих территорий в состав российского Крыма: либо в границах Крымского ханства, либо в границах Таврической губернии», — заявил лидер национально-культурной автономии крымских татар Эйваз Умеров.

Когда Кирилл Стремоусов сказал о том, что в Херсоне не будет референдума, его фактически поддержал сенатор от Крыма Сергей Цеков, заявив, что, раз голосование в Крыму в 2014 году никто в мире все равно не признал, в этом случае можно сэкономить и ограничиться социологическим опросом.

Однако все эти административно-территориальные фантазии пока упираются в молчание Кремля. Которое, вероятно, связано с неясным исходом боевых действий: чтобы контролировать регион полностью, необходимо взять Николаев и Одессу. А их украинские войска будут удерживать до последнего, чтобы не оказаться отрезанными от Черного моря.

Кроме того, президент Зеленский назвал проведение референдума в Херсоне одной из красных линий, в случае пересечения которой мирные переговоры Украины с Россией станут невозможными.

И хотя сейчас переговоры и так фактически не идут, Кремль может рассматривать Херсонскую область в качестве территориальной разменной монеты на случай, если «спецоперация» пойдет не по плану и российским войскам придется отступить с Донбасса. Впрочем, с учетом дальнейшей эскалации конфликта вариант такого «размена» выглядит все менее вероятным, а Украина пока декларирует намерение силой вернуть оккупированные территории. Во всяком случае, советник главы МВД Украины Виктор Андрусив 11 мая заявил о работе над планом по освобождению Херсонской област